Макаров - Ларионов - Крутов - это целая эпоха в нашем хоккее, и три этих имени до сих пор звучат как песня для уха российского болельщика. Судьба распорядилась так, что, выиграв всё, что можно в Советском Союзе и на международной арене, все трое уехали в НХЛ, но лишь Ларионову заокеанская карьера удалась по-настоящему: долгие 14 сезонов, три Кубка Стэнли, безмерное уважение и известность.
Своими воспоминаниями и впечатлениями о Ларионове делятся самые знаменитые хоккейные личности.
- Обычно ко мне не приходили игроки со своими советами, относительно тактики игры или состава - это было не принято. Но я помню, как в конце 1995 года, когда Ларионов только появился у нас в "Детройте", Игорь пришёл и предложил поставить в одно звено всех русских: его, Фёдорова, Козлова, Фетисова и Константинова. Я рискнул, и поставил их в одну спецбригаду. Это сочетание провело на льду 1 минуту и 45 секунд, устроив блестящую перепасовку, но так ни разу и не бросив по воротам. Я тогда Ларионову сказал со смехом: "Игорь, вы отлично "убили меньшинство" за наших соперников", а он ответил, что они специально не бросали, чтобы Боумэн не убрал их с площадки после свистка, - говорит легендарный Скотти Боумэн, главный тренер "Детройта" середины 90-х и создатель "Русской пятёрки".

Ларионову было уже 36, когда "Ред Уингз" выменяли его в "Сан-Хосе" на Рэя Шеппарда , но Игорь сразу стал лидером на обоих концах площадки. Его творческий потенциал, искусство паса и видения поля часто сравнивали с Уэйном Гретцки, за что Ларионов получил прозвище Профессор.
- Он был последней частью нашего паззла. И самый недооцененный его талант - это игра в обороне, люди не понимают, насколько он был хорош в защите. Он знал, как играть, и я частенько выпускал его на последние две минуты матча, когда необходимо было удержать нужный счёт, - говорит Боумэн.
- Скотти - самый великий тренер, с кем я когда-либо работал, - считает сам Ларионов.
Но счастливые детройтские времена наступили в карьере Ларионова далеко не сразу. В СССР он стал частью знаменитой "красной машины", выиграв четыре чемпионата мира, две Олимпиады и два Кубка Канады. Когда в начале 90-х в нашей стране открылся железный занавес, то Ларионов и Фетисов были одними из первых, кто уехал в НХЛ, но при этом столкнулись с очень большими трудностями. Армейское руководство чинило всевозможные препятствия: здесь были и суды, и домашний арест, и даже кража личных вещей Ларионова за несколько дней до отъезда в "Ванкувер", когда нападающий уже собрал все чемоданы.
"Кэнакс" задрафтовали Ларионова в 1985-м, но тогда возможности уехать в НХЛ не было абсолютно никакой, хотя нападающий пытался это сделать не раз, но только получал за это наказания. Наконец, в 1989-м Ларионов и Крутов отправились в "Ванкувер", но для Владимира тот сезон стал первым и последним в заокеанской лиге - очень уж тяжело далось ему привыкание к американскому укладу жизни.

Уехав в "Кэнакс", три первых сезона в "Ванкувере" Ларионов искал себя: статистика была так себе (чуть больше 20 очков за сезон), так что потом Игорь даже уехал на год в Швейцарию, чтобы не платить часть своего контракта советским властям (да, такие были раньше нравы). Кстати, именно Ларионов помог начать в "Ванкувере" энхаэловскую карьеру молодому Павлу Буре. Но появившийся на карте НХЛ новый созданный клуб "Сан-Хосе Шаркс" сумел соблазнить Ларионова и вернуть его в большой хоккей - к тому времени "Кэнакс" выставили Игоря на драфт отказов. Кроме этого, из "Хартфорда" был выменян Сергей Макаров - другой бывший товарищ по легендарной тройке КЛМ.
- Владелец Джордж Ганд приехал ко мне в Швейцарию и стал меня убеждать, что теперь в "Сан-Хосе" большие перемены, и что он хочет увидеть нашу связку с Макаровым. Это заставило меня передумать. Мы сделали отличный скачок по ходу сеона: начинали с 24 очков, а закончили с 82, а в первом раунде выбили из Кубка Стэнли "Детройт". Ту команду до сих пор считают в городе лучшей, - вспоминает сам Ларионов.
- Думаю, он был так же важен для истории и развития "Шаркс", как и Гретцки для "Лос-Анджелеса". У нас было много суматохи в клубе, результаты не шли, а Ларионов приехал, после чего появилась стабильность и мы даже вышли в плей-офф, - говорит тогдашний генеральный менеджер "Сан-Хосе" Дин Ломбарди.
- Моим первым международным турниром был молодёжный чемпионат мира в 1979 году, который мы выиграли. У меня было 6 очков, а Крутов забил 8 и отдал 6. В Советском союзе у нас были цели выиграть внутренний чемпионат и мировое первенство, а также все международные соревнования, которые проходили в мире. Когда я попал в НХЛ, моей целью стал Кубок Стэнли - мы взяли его с "Детройтом" после 42-летнего перерыва, это было очень памятным моментом в карьере, - говорит Игорь. - Моя игра всегда строилась на том, что все решения должны быть правильными, а каждый пас приходится точно в клюшку соперника. Даже против очень сильных соперников всегда есть доля секунды, чтобы принять нужное решение.
- Ваша пятерка с Крутовым, Макаровым, Фетисовым и Касатоновым играла в удивительный хоккей.
- У нас было великолепное взаимопонимание, каждый на 100 процентов знал, что нужно делать и кто где находится. Мы могли найти друг друга с закрытыми глазами, по запаху. Мы не волновались о том, кто забьёт - это мог сделать каждый из нашей пятёрки
- Как Вы думаете, насколько Ваша игра в Советском Союзе (за ЦСКА и сборную) повлияла на решение избрать Вашу кандидатуру в Зал славы?
- Трудно судить. Я 12 сезонов отыграл в России, 14 в Америке и один - в Европе. Думаю, это хорошее сочетание. Я много выиграл дома, выиграл три Кубка Стэнли в НХЛ. У меня была очень богатая на события карьера и своими успехами я горжусь. Для меня огромная честь быть членом Зала славы. Благодаря хоккею я встретил в своей жизни много отличных людей.
- Я играл против Ларионова на молодёжном первенстве, это было нашей первой встрече. На Кубке Канады 1984 года я пригласил его на обед, и хотя тогда ещё вовсю был железный занавес, я поразился, насколько хорошо он знал английский. Каждый знает, что Ларионов - великолепный игрок, но я больше всего ценю в нём стремление учится, он постоянно что-то совершенствует, этакий студент на льду, - тепло отзывается о Ларионове Уэйн Гретцки.
- Если бы нужно было внести в энциклопедию фамилию одного хоккеиста, это был бы Ларионов. Говорить про него - то же самое, что пытаться объяснить яркость солнца с помощью пламени свечи. Здесь можно просто наблюдать за гением и ценить его, - резюмировал Дин Ломбарди.
Досье
Игорь Николаевич Ларионов
Родился 3 декабря 1960 года в Воскресенске.
Задрафтован "Ванкувером" в 11-м раунде под 214-м общим номером в 1985 году.
В НХЛ провёл 14 сезонов: 921 матчей, 169 голов, 475 передач, показатель полезности +104, выступал за "Ванкувер", "Сан-Хосе", "Детройт", "Флориду" и "Нью-Джерси".
Восьмикратный чемпион СССР ("Химик", ЦСКА), лучший хоккеист СССР 1988 года.
Четырёхкратный чемпион мира. Двукратный олимпийский чемпион (1984, 1988).
Бронзовый призёр Олимпиады в Солт-Лейк-Сити (2002).
Трёхкратный обладатель Кубка Стэнли (1997, 1998, 2002).